Семей.13.01.”Semeyainasy” – Как рыбак из бессмертной сказки А. С. Пушкина, я бросаю и бросаю невод в пучину своей памяти, надеясь, что он вернется ко мне не только с травою морскою. И действительно, среди кучи водорослей проблескивает временами золотой рыбкой то одно имя, то другое…
Иустина Ивановна Загвоздкина, народная артистка Казахской ССР – одно из этих имен, ныне почти забытое. Я хочу рассказать об этой удивительной женщине, с которой меня свела судьба. Произошло это, когда я училась в 9 классе. Надо ли объяснять, что в том возрасте, как и большинство советских девочек-подростков ( думаю, и нынешних тоже ) я бредила театром и кино и мечтала стать актрисой?! К счастью, эта мечта не осуществилась, а то еще одной бездарной лицедейкой было бы больше. Однако свою порцию сладкого яда театральных подмостков я вкусила…
Как-то, читая очередной номер областной газеты «Иртыш», я обнаружила в нем объявление, сообщающее, что городской дом пионеров набирает школьников в театральную студию. В каком-то безумном порыве отваги (наверное, так бросаются на амбразуру) я тут же отправилась в дом пионеров, который располагался тогда по улице Советской, ныне Абая, рядом с остановкой «Мединститут», где сейчас находится здание «Халыкбанк». Стиснув зубы, я преодолела свою подростковую застенчивость, прошла по цепочке из нескольких человек и, наконец, добралась до нужного мне. Этим человеком оказалась Тина Ивановна (так она именовалась, избегая чересчур пафосного «Иустина»). Кажется, она временно замещала почему-то отсутствовавшего в тот момент Игоря Константиновича Вишневского, режиссера театральной студии дома пионеров.
Понаблюдав за мною во время подготовки так называемого литературного монтажа, посвященного годовщине Октябрьской революции, она предложила мне перейти в народный театр «Энтузиаст», которым тогда руководила. Он находился неподалеку от дома пионеров, в городском доме культуры, по улице Урицкого (сейчас Уранхаева), № 12. Это было старинное одноэтажное деревянное здание, очень теплое, уютное.
Фото городского дома культуры № 1
Я, разумеется, с восторгом согласилась, так как чувствовала себя среди «пионэров» как Гулливер среди лилипутов. И начался мой театральный «запой»! Девятый класс прошел для меня как в тумане. Я отсиживала уроки, с нетерпением ожидая их окончания, шла домой, оставляла там портфель с учебниками, наскоро перекусывала и мчалась в дом культуры. Настоящая жизнь моей души проходила там. Родители меня не контролировали – училась я неплохо, а вот с младшим братом не все было гладко, поэтому все внимание было направлено на него. Кроме того, мама большую часть дня была на работе, а отец в те годы находился в основном в Красноярске, иногда в Игарке или Норильске, т.к. работал в геологоразведочной экспедиции.
До прихода основной группы артистов и начала репетиции мы общались с Тиной Ивановной. Выглядело это так – она, искусная рукодельница, мастерила какую-нибудь шляпку или сумочку для спектакля, пришивала рюши или манжеты к старинному платью и попутно вспоминала эпизоды из своей жизни, а я жадно слушала, впитывая новые для меня театральные термины (бутафория, реквизит, амплуа, мизансцены и др.), которые звучали в моих ушах как волшебная музыка…Происходило наше общение в комнате за сценой, которая служила нам и гримерной, и костюмерной. Там же проходили предварительные репетиции, когда мы просто читали свои роли, сидя за столом – так называемый «застольный период».
Немного биографических данных. Т. И. Загвоздкина родилась в Кировской области, в селе Малмыш, в 1908 году. Веселая и озорная, Тина была заводилой в селе, участвовала во всех молодежных делах. В 1934 году окончила актерскую студию при Тюменском драмтеатре. В течение 5 лет после этого работала в театрах Тюмени, Липецка, Белгорода. С 1939 года – в Семипалатинском областном русском театре драмы.
Вскоре началась Великая Отечественная война. Коллектив театра переключился с классического репертуара на более современные, злободневные пьесы («Фронт» А. Корнейчука, «Жди меня» К. Симонова и др.). Выступали в госпиталях перед ранеными, в районах перед тружениками тыла. Приходилось репетировать и играть в неприспособленных и почти неотапливаемых помещениях. Кстати, и позже, уже в 60-ые годы, был период, когда у театра не было своего постоянного помещения и он пользовался клубными зданиями промышленных предприятий города (ДК ПОШ, ДК мясокомбината, ДК железнодорожников.) Конечно, для коллектива было не очень удобно вести такой кочевой образ жизни. Да и декорации страдали от частых перевозок с места на место. Однако и в эти тяжелые времена артисты театра продолжали свою деятельность. В 1955 году Т. И. Загвоздкина стала заслуженной артисткой Казахской ССР, а в 1958 году на «Театральной весне» получила диплом первой степени за исполнение роли Матрены в спектакле «Власть тьмы» по пьесе Льва Толстого.
В газете «Иртыш» за 1963 год я наткнулась на информацию, что «артисты театра в течение 10 месяцев дали 355 концертов и спектаклей в районных центрах и селах нашей и других областей. Их выступления посмотрели 58 тысяч зрителей в селах Белокаменка, Камышенка, Ново-Покровка, Бородулиха, Ивановка и др.» Только вдумайтесь в эти цифры – за 10 месяцев (300 дней) 355 концертов и спектаклей! Получается, что в какие-то дни (скорее всего, праздничные или выходные) артисты выступали дважды.
Причем, автор заметки А. Кравченко не скрывает, что «поездки в сёла иногда связаны с трудностями и неудобствами. Отдельные руководители хозяйств и зав. клубами зачастую не беспокоятся о том, чтобы протопить помещение к приезду артистов, привести клуб в порядок. Бывает, что перед спектаклем гостям приходится прежде, чем выйти на сцену, печь истопить». И только в марте 1964 года Семипалатинский областной драматический театр перебрался в здание, где сейчас размещается городской дворец культуры. В этом же 1964 году Тине Ивановне Загвоздкиной было присвоено звание народной артистки Казахской ССР.
ГДК
Т. И. Загвоздкина долгие годы была одной из ведущих актрис Семипалатинского театра. Она блистала в спектаклях по пьесам А. Н. Островского «Лес» ( Улита), «Поздняя любовь» (Шаблова), «Женитьба Белугина» (Настасья Петровна), а также в пьесе «Барабанщица» А. Салынского (Тузикова). Тина Ивановна напоминала мне и внешне, и манерой игры Нину Сазонову, народную артистку СССР из Центрального театра Советской Армии. Та же искренность, та же глубина переживаний. И даже, к моему удивлению, роли в спектаклях они играли одни и те же. Тина Ивановна вела себя на сцене настолько естественно, что я забывала, что нахожусь в театре, а она говорит не свои слова, а написанные драматургом. Не раз ее непосредственность и комизм исполнения вызывали шквал аплодисментов зрителей.
Однажды Тина Ивановна приболела и я ходила ее навещать. Жила она в так называемом «доме специалистов», на углу улиц М. Горького (ныне Б. Момыш-улы) и Красноармейской (сейчас А. Найманбаева ). Хочется немного рассказать об этом доме, который в наши дни, к сожалению, выглядит не очень презентабельно. Но во время моего визита (другого слова не подберу – так я волновалась в тот момент!) дом был настоящим украшением города, о чем свидетельствует сохранившаяся, к счастью, фотография.
Такие жилые дома – «дома специалистов» – были построены в СССР в 1930-ые годы, согласно постановлению СНК Союза ССР и ЦК ВКП (б) « О постройке домов для специалистов». Строились они только в крупных, особо значимых городах страны, « для быстрого улучшения жилищного положения специалистов и ученых, инженеров и техников,…работающих в различных предприятиях, учебных заведениях и учреждениях.» В Казахстане только в двух городах были построены по одному «дому специалистов» для этой категории работников – в Алма-Ате и Семипалатинске. Этот факт красноречиво говорит о том значении, которое имел в республике когда-то наш город, ныне низведенный до уровня районного центра и даже лишенный своего исторического имени…
Дом был сдан в эксплуатацию в конце 30-х годов и являлся на тот момент самым комфортабельным и благоустроенным зданием Семипалатинска. Однако во время начавшейся вскоре Великой Отечественной войны бесхозяйственность привела к его разрухе. Была нарушена система центрального отопления, разморожены водопровод и канализация. Жильцы для обогрева были вынуждены установить в квартирах печи- «буржуйки», фасад дома был в результате закопчен выставленными наружу железными трубами от этих печей. Протекала крыша, были выбиты стекла на лестничных клетках. Были испорчены полы, так как жильцы зачастую кололи дрова прямо в квартирах. Таким образом, не прошло и десяти лет с момента постройки дома, а он уже нуждался в капитальном ремонте. Но вскоре он был приведен в полный порядок и вполне соответствовал статусу людей, проживавших в нем.
Вместе с Т.И. Загвоздкиной в квартире жили ее сестра, Клавдия Ивановна, работавшая гримером в театре, и племянница Лара. Из прихожей было 2 двери – налево и направо. Правая дверь вела в комнату артистки, квадратной формы. Эта комната показалась мне тогда очень просторной. Прямо по центру стояла широкая деревянная кровать, на которой лежала Тина Ивановна. Для меня такое расположение мебели было непривычно, так как в то время принято было ставить кровати вдоль стены. В изголовье кровати, в простенке между окнами висел большой фотографический портрет актрисы в молодости, она была очень красивой. Заметив мой восхищенный взгляд, Тина Ивановна с улыбкой процитировала: «Были когда-то и мы рысаками…»
В репертуар народного театра «Энтузиаст» входили как классические пьесы («Поздняя любовь» А. Н. Островского, «Беда от нежного сердца» В. А. Соллогуба, «Касатка» А. Н. Толстого), так и современные – «Как я отдыхал» Виктора Покровского, «Отважное сердце» Иды Эвальд ). На фотографии сцены из спектакля «Как я отдыхал» сельская молодежь требует от председателя колхоза отремонтировать клуб. В левом углу Йонас Буйвидас с поднятым кулаком, в центре кричащий Юрий Андреев в кепке, справа Л. Бароховская в белом платье с бантиком на голове. Имен остальных, к сожалению, не помню.
На второй фотографии слева сидят Л. Бароховская и Й. Буйвидас, за скамейкой стоят В. Сыркина и Б. Бидюков. В центре – Н. А. Голубев и Н. Баклыкова. Справа – Н. Иванова и Ю. Скопин.
Благодаря хорошей памяти я после 2-3 читок запоминала не только свою роль, (поначалу очень небольшую, чуть ли не на уровне «Кушать подано!»), но и весь текст пьесы целиком и часто подсказывала слова другим исполнителям. Тина Ивановна заметила это и стала использовать меня, когда нужно было заменить отсутствовавшую по какой-то причине актрису. В результате я переиграла по очереди роли всех трех молодых героинь в водевиле «Беда от нежного сердца» – Катеньку, Машеньку и Настеньку. Сохранилась групповая фотография участников этого спектакля.
На фото в первом ряду сидят И. А. Долгов и Т. И. Загвоздкина. Во втором ряду (слева направо) Б. Бидюков, Н. Иванова, Л. Бароховская, Н. Баклыкова, В. Сыркина, Й. Буйвидас. Имен остальных не помню, они или вообще в спектаклях не участвовали или играли крошечные эпизодические роли.
В народном театре «Энтузиаст» тогда занималось примерно 20-25 человек, разного возраста. Коллектив был очень дружный, люди собрались веселые, общительные, влюбленные в искусство. Были пенсионеры ( Голубев Николай Александрович, в прошлом ветврач, и Долгов, кажется, Иван Афанасьевич, но не уверена). Медсестра Елена Образцова, художник Юрий Андреев, товаровед Нина Баклыкова, студент техникума (кажется, топографического) Юра Скопин. Среди молодежи завязывались романы и в дальнейшем создавались семьи. Так случилось у Йонаса Буйвидаса и Люды Тимофеевой. Очень красивая пара получилась у ведущих актеров «Энтузиаста», техника аэропорта Бориса Бидюкова и студентки физмата пединститута Нади Ивановой. Тина Ивановна всегда была в курсе всех отношений молодежи, с присущим ей юмором давала советы, мирила влюбленных в случае их размолвки.
Серьезно и вдумчиво работала в коллективе десятиклассница Валя Сыркина, вошедшая впоследствии в труппу театра им. Ф. М. Достоевского, будущая жена заслуженного артиста Казахстана Герберта Кристеля. (Кстати, лет через 10, я нежданно-негаданно оказалась у них в гостях, вместе с литераторами Владимиром Базановым, Александром Шмидтом и его женой Ниной. Мы были приглашены на семейный обед, после которого последовал небольшой домашний концерт – Герберт и Валя пели под гитару популярные романсы, бардовские песни. У обоих были прекрасные голоса. Но главная цель этой встречи заключалась в том, что Г. Кристель представил на наш суд свои стихи.)
В основном, Тина Ивановна сама объясняла и показывала нам особенности характера и манер каждого персонажа той или иной пьесы, которую мы репетировали. Конечно, для профессиональных актеров это нежелательно, так как ограничивает их творчески. Но для дилетантов, какими были мы – вполне допустимо и даже неизбежно. Тем более, что показывала она на очень высоком уровне, а мы старательно копировали, как могли.
Но как-то Т. И. Загвоздкина пригласила для более серьезного нашего обучения бывшего главного режиссера театра им. А. В. Луначарского (тогда театр носил его имя) М. И. Лабунского, вышедшего к тому времени на пенсию. Михаил Иосифович жил в том же доме специалистов, по соседству с Тиной Ивановной. Это был невысокий, полный, даже рыхлый, лысоватый мужчина. Он проводил с нами раз в неделю занятия по актерской технике. Мы готовили всевозможные этюды с простейшими вещами (стул, спичечный коробок и т. д.), выполняли физические упражнения. М. И. Лабунский увлекался фотографией и благодаря этому у меня сохранились снимки того периода.
На фото в первом ряду сидит Ю. Скопин, в центре Т. И. Загвоздкина, выше Л. Бароховская с веером в руке, в заднем ряду В. Сыркина, Е. Образцова, Й. Буйвидас. (Остальных не помню)
Я в то время была влюблена в Маяковского, особенно в его предреволюционную лирику, часто к месту и не к месту читала его стихи вслух. Тина Ивановна внимательно слушала меня, поглядывая несколько с недоумением. И как-то призналась, что никогда не понимала и не любила этого поэта. Сама она прекрасно читала стихи, в основном, сатирические басни, зачастую произнося по адресу их авторов не очень лестные комментарии. Были в ее репертуаре и легкие ироничные скетчи.
Т. И. Загвоздкина рассказывала о своем участии в съемках фильма «Тишина» студии «Казахфильм», проходивших в 1960 году в Семипалатинске и на станции « Аул». К моему изумлению, она отнеслась к своему кинематографическому дебюту более чем прохладно и решительно отказывалась в дальнейшем от аналогичных приглашений. Как я поняла из ее рассказа, съемки велись очень неорганизованно. Тину Ивановну, привыкшую к строгой театральной дисциплине, это раздражало:
– Актеры постоянно слонялись по съемочной площадке в ожидании всевозможных технических приготовлений. Часы, а то и дни тратились на то, чтобы снять эпизод, который мелькнет на экране несколько секунд. А бывало, он и вовсе выпадал по какой-то случайности или прихоти режиссера. Невозможно сосредоточиться, постоянный шум, смех, анекдоты. Только настроишься, войдешь в образ , тут у тебя перед носом – «бац» хлопушкой и все настроение насмарку. То ли дело в театре! Тут не схалтуришь – десяти дублей не будет. В каждом спектакле нужно выложиться полностью, иначе зрители не простят. А ведь мы для них работаем.
И это не была пустая фраза. Тина Ивановна обладала редкой работоспособностью, умением сплачивать коллектив вокруг себя, что под силу только волевому человеку. Она задавала нужный ритм спектаклю, не просто проговаривала реплики своей героини, а жила на сцене. С первой минуты своего появления она полностью подчиняла себе и зал, и партнеров. Причем, я никогда не замечала у нее периода так называемого «вхождения в образ». Переход от повседневных забот руководителя и режиссера «Энтузиаста» к выходу на сцену проходил, на мой взгляд, мгновенно.
Только что она помогала кому-то приклеить усы или натянуть парик – и вот уже вальяжно, с кружевным платочком в руках, выплывает обходительной хозяйкой столичного дома навстречу провинциальным гостям, приветствует их немного свысока, покровительственно. Или со свечой и колодой карт, вразвалку (ноги ноют) обходит небольшую мещанскую гостиную, заглядывает в темные окна, отодвигая шторы, в ожидании загулявшего сына…Сейчас я понимаю, что эта кажущаяся легкость была результатом огромного опыта, «высший пилотаж», который нарабатывался годами и десятилетиями.
Меня поражали ее абсолютная раскованность и естественность – свойство маленьких детей и талантливых актеров. Естественность – это единственное, что никогда не надоедает и не приедается. Надоедают кокетство, жеманство, манерничанье, театральщина в плохом смысле этого слова. ( Хотя бывают и исключения. В тот же период в Семипалатинском областном театре работала актриса совершенно другого склада – Нина Ивановна Агевнина. Она была именно воплощением « театральщины», казалось, что она даже по собственной кухне передвигается на котурнах. Но это выглядело очень органично, присуще только ей и не раздражало.)
Ежегодно весной, в апреле в Семипалатинске проходил смотр самодеятельных театральных коллективов. Наш народный театр «Энтузиаст», разумеется, участвовал в этом смотре и занял первое место. Жюри возглавлял ведущий артист областного театра Анатолий Львович Карельский, который сказал при подведении итогов конкурса много теплых слов в адрес «Энтузиаста». Сделал он, конечно, и замечания, но очень корректные, тактичные.
Т. И. Загвоздкина, несмотря на то, что уже находилась на пенсии, продолжала поддерживать тесную связь с коллективом театра. Она очень доброжелательно отзывалась о новых постановках, о работе молодых талантливых актеров – Л. Никоновой, В. Медведева, Я. Горельникова. Они тогда прославились в спектакле «Два товарища» по повести Владимира Войновича.
Не могу не упомянуть еще об одной сфере деятельности Тины Ивановны. На протяжении многих лет она публиковалась на страницах областной газеты «Прииртышская правда», которая позже была переименована в «Иртыш»(с 5 мая 1963 года). Хочу процитировать ее статью «Актер и зритель», которая была опубликована в марте 1964 года: «Четверть века работаю я в Семипалатинском театре им.А. В. Луначарского. Много, очень много артистов перебывало за это время в нашем коллективе. Одни выступали на нашей сцене в течение сезона, другие в продолжение 2-3 сезонов. Я же отношусь к той небольшой группе артистов, которые посвятили Семипалатинскому театру целые десятилетия своей жизни. Я не могла уехать из Семипалатинска даже тогда, когда театр переживал большие трудности. Не могла его бросить, может быть потому, что с ним пережила тяжелые годы войны, в нем прошли лучшие годы моей молодости.» И еще одна фраза из этой публикации, которая звучит, как афоризм: «Я люблю жизнь, а жить в искусстве – люблю вдвойне.» Как говорится, ни убавить, ни прибавить!
В июле 1969 года в городе проводился областной съезд рабочих и сельских корреспондентов, в котором принимали участие наиболее активные авторы. В их числе была и Т. И. Загвоздкина. На фотографии она – крайняя справа.
И в заключение я бы хотела высказать недоумение по поводу того, что до сих пор не установлена мемориальная доска в память о единственной (!) народной артистке Казахской ССР, работавшей в Семипалатинском русском драматическом театре им. Ф. М. Достоевского более сорока лет, принесшей столько радости и наслаждения жителям нашего города. Надеюсь, что это упущение будет исправлено с помощью сотрудников отдела культуры акимата.
Любовь Барахвская
1,121 всего, 3